Охота на бурундука

В осенней тайге, усыпанной игольчатым золотом лист­венниц, то и дело показывается как бы подвижной бро­дячий огонек - небольшой, веселый, стремительный бу­рундук. Завидев человека,- он безбоязненно и довольно близко подбегает к нему, проявляя явное любопытство, и некоторое время «провожает» его, быстро прыгая по ку­стам.

Бурундук по своим размерам почти равен летяге (длина тела 14 см, хвоста 12 - 13 см); окраска зверька довольно разнообразна и красива: оранжево-рыжеватая (бледнее на боках и ярче в задней части туловища), с пятью густо-черными пестринами на спине и с белизной на нижней части тела. Хвост в темноватых волосах, кон­чики которых серебрятся, как верхушки ковыля.

Бурундук - по преимуществу таежный зверек, насе­ляющий северо-восток Европейской части Союза, огром­ную часть Сибири, Дальнего Востока и некоторые районы Алтая. Зверек избегает, однако, наиболее глухих таеж­ных урочищ, предпочитая смешанные леса, перемеженные овражками, кустарниками, долинами и т. п. Часто дер­жится бурундук и в лиственных лесах, а также по мелко­рослым лесным окраинам, в соседстве с хлебными по­лями.

Питается бурундук преимущественно растительной пи­щей - семенами лесных трав и хвойных деревьев, яго­дами, грибами и кедровыми орехами. Не отказывается он, впрочем, и от насекомых, птичьих яиц, ящериц и прочих мелких животных. В большом количестве истребляет зве­рек .хлебные зерна, нанося известный вред посевам. В исходе лета бурундук туго набивает свои защечные мешки семенами (или кедровыми орешками), и тогда голова его кажется несообразно большой. В его защечных мешках помещается около 10 г зерна.

Рис. 9. Бурундук

Бурундука называют иногда «земляной белкой»: он живет под землей, вырывая нору в каком-либо потайном месте среди валежника, между корнями деревьев, под кустами и т. д. Нора его не имеет отнорков и коридоров, как, например, нора барсука, но довольно поместительна, хорошо замаскирована и прочна. В норе «оборудованы» специальные хранилища, в которых зверек складывает запасы корма, приносимые им в защечных мешках. За­пас корма, достигающий иногда 4 кг и выше, хранится в образцовом порядке: бурундук - заботливый и рачитель­ный хозяин. Запасенный осенью корм не используется зверьком до весны: зиму он проводит в спячке. Спит он очень крепко и долго (в средней Сибири - с октября по апрель). Исхудавший и истощенный за зиму, весной бу­рундук с жадностью набрасывается на пищу.

Вскоре после пробуждения, у бурундука начинается брачный период; самцы, издавая особый призывный крик, гоняются друг за другом и затевают драки. Самка носит тридцать один день; в конце мая она мечет че­тыре-шесть (а иногда и до десятка) детенышей, кото­рые через полтора месяца уже начинают самостоятельную жизнь - расходятся в стороны и роют собственную нору с «кладовыми» для запасов корма. Самка рожает дете­нышей только раз в году.

Бурундук, подобно белке, дневное животное: ночью он спит. Он сравнительно плохо лазает по деревьям и держится больше на земле или в низкорослых кустарни­ках.

Бурундуков в довольно большом количестве истреб­ляют воздушные и наземные хищники, и особенно мед­веди: разоряя осенью норки бурундуков, они съедают не только богатства их кладовых, но и самих хозяев.

Шкурка бурундука имеет определенную ценность, и охота на него развита довольно широко.

Бурундуков в таежных просторах очень много. Охота на них добычливая, легкая и веселая, не требующая осо­бой затраты сил, усиленной ходьбы и напряжения: эти зверьки водятся в лесах, вплотную примыкающих к се­лениям (в том числе и к большим городам). Охотятся за бурундуками больше всего молодые колхозные (и город­ские) охотники.

Охота на бурундука начинается весной, вслед за выхо­дом зверька из норы; она продолжается примерно 40 - 45 дней (в среднем до конца мая), совпадая с брачным периодом у зверьков, что резко повышает ее добычливость. Летом шкурка зверька не представляет ценности и охота не производится. Возобновляясь в сентябре, она продолжается до конца октября, до погружения бурун­дука в зимнюю спячку.

Весной на бурундука охотятся с петлей и манком.

Охотник издает сначала отрывистый и короткий свист - подражание голосу самки; потом он подражает крику самца, повторяя его с промежутками в 10 - 15 сек. Голос бурундука слышен в тайге очень далеко, и на ма­нок является много зверьков. Они мчатся оттуда и от­сюда, быстро перемахивая препятствия, и, готовясь к встрече с соперниками, имеют возбужденный вид. В траве и в кустах то и дело загораются «огоньки» - мелькают оранжевые спинки и, подобно крупной картечи, чернеют изумленные, несколько на выкате, глаза. Вот один из зверьков совсем близко подбегает к охотнику, и тот, все отрывистее посвистывая в манок, бесшумно заносит уди­лище с петлей. Зверек совсем близко, он вскакивает на куст, садится на задние лапки. Удилище опускается, тонкая волосяная петля окружает шею зверька и, после сильного рывка в сторону, затягивает ее...

Так один за другим попадают в петлю разгоряченные зовом бурундуки.

Лучшее время для этой охоты - утро и полдень.

Многие сибирские охотники обходятся без манка, умело и ловко подражают крику бурундука, дуя в сло­женные ладони рук.

Осенью охота на бурундука с манком и петлей дает гораздо меньший эффект и заменяется охотой с ружьем и собакой [Охотясь с манком, тоже можно, конечно, применять вместо петли ружье, но гул выстрелов пугает зверька и снижает добычливость охоты]. Эта охота во многом сходна с охотой на бе­лок. Собака (лайка или чутьистая дворняжка) выгоняет зверька на чистое место или «сажает» на дерево (обычно низкорослое), и охотник тут же завершает дело выстре­лом. Поскольку стрелять приходится близко, употреб­ляется обычно половинный заряд (с дробью № 8 - 10).

Шкурка бурундука снимается, как и у белки, трубкой.

Охота на бурундуков имеет свою прелесть и значи­мость, она прививает молодому охотнику первичные на­выки стрелка и следопыта. Есть в ней и своя поэзия, сопряженная с жизнью тайги, - и весенней, полной аромата и цвета, и осенней, пленяющей тишиной и хруп­ким золотом лиственниц.

Хорошо уйти после школьных занятий в ближний лее с другом собакой, бродить по его опушкам и просекам, веселиться от звонкого лая и раскатистого выстрела, лю­боваться изящным и легким зверьком в теплой и пуши­стой шкурке, подобной узорам пахучей сосновой коры. И радостно смотреть потом на груду этих шкурок, наве­шанных на стене, то гордясь самостоятельным заработ­ком, то мечтая о куртке на легком и красивом меху, то о подарке любимой девушке в день ее рождения.